Являются ли СМИ четвертой властью?

машины президент едетЧасть лекции Открытого университета openu.kz. Что такое четвертая власть и актуально ли это понятие в цифровой эпохе? На этот достаточно объемный вопрос мы попытаемся ответить в этом онлайн-уроке.

Напомню, понятие четвертая власть – это словосочетание, определяющее и саму прессу, и ее влияние в социуме. После законодательной, исполнительной и судебной ветвей власти. В последнее время были различные дискуссии по теме: изменилось ли значение понятия четвертая власть в глобальном цифровом пространстве? Можно ли уже применять термин «пятая власть – пятое сословие» для определения практики digital журналистики XXI века? Новые виды платформ и систем доставки информации изменили журналистику, но ее фундаментальные принципы остались прежними.

Более 250 лет назад английский драматург и журналист Генри Филдинг представил идею четвертой власти. Филдинг был весьма заметным драматургом, чьи острые бурлески, критикующие правительство того дня, навлекали на него гнев тогдашнего премьер-министра, сэра Роберта Уолпола. Стремясь подавить голос Филдинга, британское правительство ввело «Закон о театральном лицензировании», который должен был помешать ему представлять публике свою политическую сатиру. Но Филдинг в качестве редактора журнала «КовентГарден» продолжал внимательно изучать правительство Уолпола. Именно в 1752 году он смело
написал в своем журнале: «Ни один из наших политических писателей не обращает внимания ни
на что другое, кроме как на три существующих сословия, а именно на дворянство, духовенство
и простой народ. И все молчат о таком мощном инструменте, который представляет собой четвертое сословие – народ». Он имел в виду силу слова.

Вспомним действия другого англичанина – радикального журналиста, владельца газеты и парламентария Джона Уилкса, который навсегда закрепил понятие свободной прессы (о нем мы говорили во второй видеолекции).

Вообще, в то время многие политики выступали за свободу слова. Томас Джефферсон (1743-1826), третий президент Америки и автор Декларации независимости США, утверждал, что гражданам нужен доступ к достоверной информации о государственных делах. Вот его знаменитое высказывание «Если бы мне пришлось выбирать, иметь правительство без газет или газеты без правительства, я бы не раздумывая выбрал второе».

Известный викторианский историк и писатель Томас Карлайл также утверждал, что пресса
эквивалентна демократии. Любой, кто способен говорить, может говорить теперь со всей
нацией, может стать силой, ветвью власти, с неотъемлемым весом в законотворчестве и во
всех действиях власти. Не имеет значения, какой у него ранг, какие доходы или богатства:
достаточно, чтобы у него был язык, который другие будут слушать.

Независимые от политического давления и финансово самодостаточные СМИ было трудно
контролировать государством, поэтому в 1819 году британское правительство ввело гербовый
сбор. Но налог был отменен в 1855 году, и последующее развитие свободного рынка привело к
трансформации газетной индустрии. Улучшение технологий снизило себестоимость продукции.
С индустриализацией появилась коммерциализация и зависимость от доходов от рекламы,
которые превратили новости в очень прибыльный товар.

Как же обстоят дела с четвертой властью сегодня? В течение более 200 лет журналисты видели свою роль в информировании общественности и обеспечении прозрачности деятельности государства. Тем не менее, есть те, кто будет утверждать, что вместо того, чтобы тщательно изучать правительство, бизнес и могущественную
элиту, журналисты работают над укреплением и поддержкой этих институтов. Конечно, в
тоталитарных режимах контролируемые государством средства массовой информации
являются его инструментами влияния. Но также утверждается, что и в западных демократиях
некоторые СМИ больше продвигают, чем критически анализируют правительственные
идеологии.

Например, радикальный мыслитель Ноам Хомский утверждает, что средства массовой
информации являются инструментами, используемыми их владельцами и правительствами,
чтобы поставлять идеологию, а не анализировать власть. Он считает, что СМИ работают рука
об руку с правительствами и крупным бизнесом. Хомский утверждает, что эти владельцы
влияют на публичный дискурс, исходя из своих коммерческих и идеологических мотивов. То
есть это форма гегемонии, которую мы подробно изучили в первой лекции.

Сохранилась ли четвертая власть с появлением новых медиа?
Журналисты быстро адаптировали Твиттер – как способ распространения экстренных
новостей и общения со своей аудиторией в режиме реального времени.
Считается, что новости о террористических атаках 2008 года в Мумбаи сначала появились в
Twitter. В 2010 организаторы Арабской весны использовали Twitter как для планирования своих
действий, так и для обмена своими успехами с миром, что привело к массовому освещению тех
событий.

Новости о взрыве во время Бостонского марафона были также впервые опубликованы в
Twitter. В течение нескольких секунд из первых рук были размещены отчеты, фотографии и даже
видеоролик об этой трагедии. Сообщение о трагической гибели Эми Уайнхауз циркулировало
в Twitter через двадцать минут после того, как она была найдена и за сорок минут до того, как
новость была опубликована на основных новостных сайтах и передана по телевидению.
За последние десятилетия произошел значительный сдвиг в том, как медиа-собственники
рассматривают свою аудиторию. Владельцы СМИ теперь видят читателей, слушателей и
зрителей как потребителей своих товаров, точно так же, как владельцы розничных сетей видят
своих клиентов.

Конечно, меняется формат подачи информации. Утверждается, что infotainment –
информационно-развлекательная система подачи – не только выполняет роль четвертой
власти, но также привлекает, информирует и развлекает общественность гораздо эффективнее,
чем традиционные новостные агентства.
Австралийский медиа-ученый Стивен Стоквелл говорит, что телевизионная информационноразвлекательная
система (сюда он включает поджанры – такие, как lifestyle-шоу, реалити-шоу,
таблоидные новости, ток-шоу, скетчи – комедии положений и другие) на самом деле предлагает
более широкое разнообразие точек зрения, в них есть острота представления и глубина критики,
в отличие от традиционных программ новостей.

Сегодня зрители потребляют больше новостей, чем в любое другое время в истории. В
целом, из рейтингов видно, что публика обращается к интернету – к YouTube, Facebook, а также
к развлекательным шоу и текущим таблоидным изданиям – для получения информации.
Десять лет назад точно так же пользовались популярностью телевизионные реалити-шоу
(их производство дешевле, чем создание программ других форматов). Сегодняшний поток
развлекательного контента в интернете и просмотр его на своих телефонах дает ощущение
личного владения информацией.

Конечно, таблоидный развлекательный стиль журналистики привлекает внимание
аудитории. Такие газеты всегда были прибыльными, а «серьезная» журналистика никогда не
была доходной. Но в то же время, хотя аудитория ненасытно потребляет истории о Леди Гаге
или Бейонсе, она все еще ожидает, что СМИ будут продолжать своевременно предоставлять им
достоверную информацию о важных местных, государственных, национальных и глобальных
проблемах из надежных источников, что журналисты будут обращать внимание на коррупцию
и правонарушения.

Другие медиаспециалисты считают, что проблема с новостями и новостной журналистикой
в целом сегодня является эпистемологической: журналистика стала «иллюзорной,
обезображенной, нереальной и не связанной с повседневным контекстом нашей жизни, она
искажена поклонением знаменитостям и сокращением новостей до сплетен и сенсаций».
Сегодня это «развлекательный монстр, который съел новостную отрасль», говорят медиаэксперты.
В то время как газеты пока еще остаются основными работодателями журналистов по
всему миру, а тиражи печатных газет в некоторых странах – например, в Японии, Китае, Индии
и России – растут, в большинстве западных стран онлайн-платформы рассматриваются как
будущее журналистики. Онлайн-провайдеры новостей первого десятилетия XXI века – такие,
как американский «Huffington Post» и австралийский «Crikey» – теперь закрепили свое место
в основном новостном процессе. «Huffington Post» была запущена в 2005 году в качестве
либерального комментатора и альтернативного агрегатора новостей, и успех издания был
таков, что в 2011 году оно было приобретено американским медийным конгломератом за сумму
более 300 миллионов долларов. В 2012 году «Huffington Post» была первой цифровой медиа-организацией, получившей премию Пулитцера за серию репортажей военного корреспондента
Дэвида Вуда о жизни раненых ветеранов под названием «Вне поля битвы».

В настоящее время редакционные отделы работают с меньшим количеством сотрудников
и гораздо меньшими бюджетами. В то же время самая важная часть журналистики – часть,
которая подпитывает демократию – это журналистская расследовательская деятельность,
раскрывающая коррупцию и правонарушения со стороны правительства и власти – очень
дорого стоит. В Австралии, например, доступ к правительственным документам часто
невозможен для новостных организаций. Или стоимость этого доступа может достигать
нескольких тысяч долларов.

Наряду с этим еще один вызов журналистике сегодня – это круглосуточная подача
новостей и временное давление – стремление опубликовать сообщения первыми. Когда
журналисты пробираются сквозь груды документов со сложной и запутанной информацией,
причем ожидается, что они будут предоставлять точные, всеобъемлющие, сбалансированные
и последовательные сообщения в очень короткий промежуток времени, то риск неточностей и
некорректных репортажей очень высок.

Авторы пособия «Медиа и Журналистика» предлагают также рассмотреть термин
«j-bloggers», что значит, журналисты-блогеры. Интернет позволяет любому из нас публиковать
свое мнение, но означает ли это, что каждый самопубликуемый автор является журналистом?
J-bloggers – это те, кто использует среду интернета, следует журналистским идеалам и
обязательствам, действует независимо от тех, о ком пишет. То есть их можно рассматривать
как веб-журналистов, не важно – наняты ли они изданиями или выступают как гражданские
журналисты.

Никола Гок, один из авторов пособия, который и придумал этот термин, утверждает, что
J-bloggers, работающие в новых медиа, вернули некоторые из старых традиций свободной и
независимой прессы. Они привнесли в журналистику новую энергию и инновации, вдохнули
новую жизнь в старые практики, и вместе со своими коллегами, работающими в традиционных
средствах массовой информации, обеспечивают кислород для демократии XXI века.

Можно ли считать J-bloggerов журналистами нового времени? Специалисты из медиа
считают, что они могут быть «и конструктивными, и разрушительными, и патриотами,
мятежниками», но, в отличие от своих традиционных коллег, их идеи могут иметь огромное и
практически мгновенное воздействие на всемирную платформу.

Блоги часто публикуют информацию спонтанно, так сказать, с первого дубля. Они создают
публичный дискурс по разным вопросам, предоставляя платформу каждому желающему
высказаться. Но является ли это просто местом выражения мнения или местом проведения
акции протеста? Говорит ли блогер в качестве журналиста и под ярлыком четвертой власти,
или просто выражает право человека на свободу слова?

В это бурное время в истории четвертой власти возникает еще нечто совершенно другое
– коллективная журналистика. Развивается новая глобальная онлайн-практика между
журналистами и их источниками, где источники работают в качестве производителей контента,
создавая видеоролики, создавая аудио – и текстовые истории, которые они передают
журналистам, чтобы повысить свой авторитет и получить доступ к журналистской сети
распространения информации. Поскольку журналистика изо всех сил пытается найти источники
дохода в цифровом мире, филантропическая журналистика также растет с увеличением числа
граждан, желающих делать пожертвования в поддержку качественной журналистики. При этом
не только состоятельные люди жертвуют на благо качественной журналистики. Благодаря
краудсорсингу простые граждане вносят финансовый вклад в создание новых форм онлайнжурналистики
в блогах, веб-сайтах и на каналах YouTube.

В то время как журналистика онлайн подвергается критике за то, что она более пристрастна,
чем традиционные медиа-организации, интернет предоставляет пространство для множества
альтернативных взглядов и, что важно, обеспечивает прозрачность информации посредством
публикации гиперссылок. Потребитель информации теперь является активным участником и
определяет, насколько онлайн-издание хорошо информировано.
Мы стали свидетелями того, как многие издания – например, тот же «Guardian» – принимают вызовы эпохи цифровых технологий и начинают процветать в цифровом пространстве, хотя
все еще находятся в поисках идеальной бизнес-модели. Но «Guardian» стал пионером в онлайнмедиа:
он впервые запустил мобильное приложение в 2009 году и первым выпустил новости
в Google Glass. У издания есть цифровая студия, в которой тестируются новые продукты для
читателей.

Одно несомненно в этом неопределенном мире – журналистика выживет. Четвертая
власть не является бумажным учреждением; это понятие, идеал того, что журналистика должна
существовать в свободном и открытом обществе.

Как наблюдательная журналистика будет выглядеть в ближайшие десятилетия, кто будет
ее финансировать и практиковать – все это неопределенно. Понятно одно – для работы не
нужны медиа-бароны или газетная бумага, для этого нужны граждане, приверженные понятию
свободной прессы, как это предполагал Генри Филдинг более 250 лет назад. В 1770-х годах
радикальный журналист и издатель газеты Джон Уилкс создал свободную прессу, а в XXI
столетии в мире журналистики появился Джулиан Ассанж, чтобы напомнить нам о том, что в
эпоху цифровых технологий нужно все больше осознавать важность критического мышления,
и СМИ по-прежнему должны брать на себя роль сторожевых псов.