Когда в начале 11 класса я сообщил – точнее, признался – родителям, что хочу стать журналистом, они были ошеломлены. Да что там ошеломлены – напуганы. Они попытались отговорить меня по-хорошему – не вышло. Стали угрожать, что до экзаменов осталось всего ничего и что я просто не успею подготовиться – снова мимо! В конце концов они махнули на меня рукой – мол, делай что хочешь, жизнь твоя и расплачиваться тоже тебе. А я только этого и добивался. Я поймал родителей на слове и стал готовиться к экзамену по литературе – и это при том, что вот уже как четыре года я учусь в физико-математическом лицее!..

Я понимал родителей. Когда по телевизору чуть ли не каждую неделю рассказывают, что какой-нибудь журналист уехал из страны, а другой погиб, выполняя свои обязанности, трудно смириться с мыслью, что ваш сын хочет связать жизнь с этой опасной профессией. Что с ним, в конце концов, может случиться то же самое.

Тогда я и сам не мог толком объяснить, чем меня так привлекает журналистика. Родители же поставили диагноз сразу: юношеский максимализм. Несколько дней перебесится, и всё пройдёт.

Не прошло.

Чувствуя, что время поджимает, я готовился без передышки. Читал книги, которые много лет пылились на полках, смотрел новости, штудировал газеты. В то же время я сам пробовал перо. Моей тогдашней самоуверенности можно было позавидовать! Решив, что я знаю себе цену, я сразу взялся за крупные жанры – репортажи и интервью. Сейчас, перечитывая их, я понимаю, что они яйца выеденного не стоят. Но тогда они казались мне чрезвычайно значительным и важными – и, наверное, они такими и были, потому что без них я никогда бы не достиг того, что я достиг.

Я бы не стал – неожиданно для себя и особенно для родителей – призёром олимпиады по журналистике.

Я мог бы сказать, что с тех пор моя жизнь кардинально изменилась. Но это не так. Всё осталось по-прежнему, только теперь родители не высказывают своих опасений вслух, а предпочитают держать их при себе. Спроси я их об этом, они, наверное, снова стали бы меня отговаривать.

Однако кое-что всё же изменилось. И дело даже не в знаниях, которые я приобрёл, когда, сам того не сознавая, готовился к олимпиаде. Дело во мне. Теперь я знаю, почему хочу стать журналистом. Каждый день эти ребята ведут борьбу за право людей на честную и объективную информацию, и некоторые погибают в этой борьбе. Такие журналисты меня восхищают. Я мечтаю стать одним из них.

Максимализм! – скажут некоторые.

Ну и пусть.

Дмитрий Жириков